О духовности и йоге

Раз за разом в разговорах о йоге поднимается тема духовности. В чем она – в приверженности практике асан, в чтении древних текстов, в соблюдении ям и ниям, в стремлении к прогрессу, во внутренних изменениях или во всем вместе? Как правильно практиковать йогу, какой линии поведения необходимо придерживаться и что является основой полноценной практики? Об этом — в статье Нади Третьяковой.

Расписание занятий в Аштанга йога Шале СПб >>

Раз за разом я читаю красивые посты о том, что практика изменила жизнь, призывы успокоить ум и перестать гнаться за прогрессом, о том, что асаны – это всего лишь ступень и пора бы уже прекратить зацикливаться на них… Подобным образом мы как будто претендуем на свою развитую духовность. А потом отрываемся от компьютера и осуждаем кого-то за спиной, обманываем в мелочах (и не только), недоговариваем, сплетничаем, делимся впечатлениями о различных учителях и хвалим тех, на занятии у которых «вдруг начинает получаться то, что не получалось раньше»; обсуждаем свой прогресс в асанах и восхищаемся красивыми фотографиями… К слову, я не против йога-картинок в интернете, они и правда могут привлечь больше людей в йогу. Но есть и обратная сторона – именно они привносят свой вклад в развитие искаженного представление о йоге, как о красивой гимнастике и стремлении к совершенствованию только тела. Ну а если мы привлекаем кого-то красивой формой, то правильно ли осуждать его в дальнейшем за отсутствие глубины? Во всем это я ощущаю огромное противоречие. Мы очень редко бываем до конца честны перед самими собой, а ведь начинать нужно именно с этого…

Истинная духовность не выставляется напоказ — она живет внутри. Многие ли из нас действительно способны поменяться что-то в себе после прочтения очередного поста? Почему раньше людей вдохновляла сама идея йоги, а сейчас вдохновляют красивые картинки и видео? Можно много раз повторять, что мир изменился, и без интернета и социальных сетей никуда. Да, они бесспорно помогают, но в погоне за популярностью мы нередко забываем о главном. Знания кажутся такими доступными, и мы начинаем казаться себе очень самостоятельными и мудрыми. Идея гуру, учителя начинает казаться архаизмом либо становится модной тенденцией, внешней оболочкой, за которой нередко скрываются лишь завышенное самомнение и высокомерие.

Не зря говорят, что учитель появляется в нашей жизни только тогда, когда мы готовы к нему, иначе мы просто не сумеем оценить его. Мне кажется, один из шагов к этому — научиться видеть источник знаний в окружающих, не отрицать их интеллектуальное превосходство и уметь увидеть свои недостатки через общение с ними. Это уже одна из ступенек в сторону большей открытости сознания и борьбы со своим эго. Мы с трудом воспринимаем критику от других людей. Нам сложно быть объективными по отношению к самим себе, нам всегда хочется верить в свою уникальность и особенность. И так получается, что порой в книгах и статьях мы в первую очередь (чаще всего бессознательно) ищем подтверждение именно этому. Книги способны указать нам возможные пути, но не способны указать нам на все наши недостатки. Помочь увидеть, принять и преодолеть их может только Учитель, равно как и направить нас и подтолкнуть дальше. В индуизме существует термин «шактипат», который означает передачу духовной энергии, силы от учителя к ученику. Она может происходить через взгляд, прикосновение, ментальный посыл, пение мантры, иногда через передачу определенного объекта (например, цветка или фрукта). И это помогает ученику перейти на более высокий духовный уровень, к которому он пока не способен прийти своими собственными усилиями. Считается, что очень редко можно встретить подобных учителей. Я уверена, что Шарат является одним из них. И это каждый год притягивает в Майсор огромное количество практикующих со всего мира. Как уже неоднократно замечали, Майсор для аштангиста — это место силы, место знания и истока.

И буквально недавно Шарат в очередной раз в своем интервью как раз говорил о роли Учителя в жизни человека. И как всегда, очень доступно, ёмко и образно. Оригинал текста можно найти здесь, а вот мой перевод:

«Когда я преподаю в Майсоре, я вижу около 2000 студентов за полгода. Во время поездок я вижу в два раза больше людей со всего мира. И приходят не только старые студенты. Приходят и новые ученики, которые раньше никогда не занимались йогой. Я поправляю их асаны и помогаю выстроить основание. Я вдохновляю их на то, чтобы заняться йогой. И это не просто пара часов практики на коврике. Это образ жизни, который вы поддерживаете ежедневно. Аштанга йога –это образ жизни. Но без надежной структуры и основания здание не будет прочным.

В йоге очень важно найти гуру, который направит вас. Это напоминает то, как ребенок учиться ходить. Его поощряют сделать первый шаг. Если он или она падает, рядом находится тот, кто поможет подняться. После того, как ребенок научился ходить, этот навык становится привычным и необходимость в поощрении пропадает. Так и в йоге нам нужен источник вдохновения для того, чтобы сделать первые шаги. Когда старые и новые студенты практикуют вместе, они воодушевляют друг друга. Позже, на более высоких уровнях йоги, нам не нужно поощрение. Как и ходьба, это случается естественным образом.

Йога садхана, однако, — дело каждого отдельного человека. Только ваши собственные усилия, образование и понимание способны направить вас в сферу духовного. Но в то же время вам необходимо руководство. Гуру дает студенту более широкий взгляд на йогу. Люди жаждут знать то, что им неведомо – что такое йога, что такое духовность, в чем заключается смысл всего этого и какова цель? Мы все пытаемся понять это. В чем заключается смысл жизни? А смысл духовности? Как нам познать все это, как сделать свою жизнь лучше в отмерянный нам миром отрезок времени?

Нам необходимо найти способ углубить свою практику. Неправильно застревать в группе людей, обсуждающих только асаны и пытающихся объяснить, как выйти в стойку на руках и выполнять прогибы. Подобное знание очень ограничено и, в конечном счете, несущественно. На самом деле необходимо знать, как подготовить себя для получения более глубокого знания. И в этом заключается суть практики йоги. Йога – это лишь идея, как сознание и более высокое сознание. Это также и инструмент. Гуру дает инструменты ученикам. Он показывает, как использовать их для того, чтобы открыть ту легкость, которая называется нана. Асана – лишь часть ее. Нам важно собираться вместе и практиковать, чтобы найти путь к ней. Если ученик не знает, как пользоваться инструментами, это катастрофа.

И только через гуру, учителя, осуществляется передача любого знания. Многие люди выгладывают видео на YouTube, но у них нет связи с другими людьми. Все хотят копировать друг друга. Многие сегодня хотят написать книгу. Они копируют кусочки из других книг и вставляют их в свою. Они копируют и вставляют – и это всё. Люди ведут жизнь «копировать-вставить». В этом отсутствует опыт. Они хотят скопировать чью-то жизнь, потому что она выглядит или звучит здорово, и вставить ее в свою собственную. Они смотрят видео, чтобы понять, как делается асана, но в этом нет энергии и знаний гуру. У них нет опыта настоящей жизни. Если энергия не развивается через гуру, тогда отсутствует и связь. Многие вещи теряются, многие упрощаются. И таким образом невозможно испытать настоящую йогу.

Во время своих поездок я стараюсь показать студентам истинную практику так, как я это понимаю. И это важно, даже если только несколько из них увлекутся йогой и поймут, в чем заключается суть практики. И я надеюсь, что каждый сможет испытать, что представляет собой настоящая йога».

Думаю, комментарии излишни. Скажу лишь, что часто в текстах мы видим только то, что откликается на наше нынешнее состояние и этап развития. И тем самым можем упустить другие важные моменты. Возможно, потому что пока не способны понять их, возможно, потому что они неудобны нам, возможно, по какой-то другой причине. Шарат очень здорово говорит о сути йоги и важности духовного развития, о том, что неправильно останавливаться лишь на физическом уровне асан. Но в то же время (и это, я считаю, не менее существенно), он говорит о том, что асаны – это основа, фундамент, что они тоже очень важны, важна их регулярная практика и правильная отстройка. Помню, Марк Дарби на своем семинаре все время старался донести до нас мысль о том, что если в теле будут изломы, то они воспрепятствуют правильному току энергии, а значит, и правильному пониманию и осмыслению.

Также важно не забывать, что кому-то нужно больше, а кому-то меньше времени для постройки этого фундамента. И главное здесь — наличие стремления двигаться вперед и углублять свою практику. Однако часто я слышу, как одни осуждают других, критикуют чью-то практику или отсутствие пресловутой духовности. Но имеем ли мы право осуждать? И понимаем ли сами, что такое духовность? За всем этим мне видится высокомерие. И необходимость дальнейшей упорной работы над собой.

Кроме того, есть тенденция воспринимать ум и тело как две отдельные субстанции. Но ведь именно в их связи рождается единство формы и личности. Развивая одно, мы развиваем и другое. Для гармонии нам необходима пища как для ума, так и для тела. Как замечает Тай Ландрум, «когда асана выполняется с необходимой концентрацией, когда в ней правильно уравновешены открытость и внутренняя опора, она сама по себе становится медитацией в движении». Об этом он пишет в своей замечательной статье «Асана как йога», которой я бы хотела завершить этот пост. Оригинал можно найти здесь. А вот перевод Александры Белузы:

«Современная йога одержима асаной — практикой форм тех или иных поз. Другие практики в рамках современной йоги тоже изучаются, но все-таки асана затмевает их все. Многие критики сильно сокрушаются по этому поводу, утверждая, что в рамках классической йоги асана — не более, чем поддержка, цель которой состоит в том, чтобы подготовить тело к медитации в положении сидя, и что сама по себе практика асан пуста.

Медитация, без всякого сомнения, является высшей практикой йоги: без неё не может быть йоги. Как пишет Сватмарама в «Хатха-йога прадипике», люди, которые выполняют асаны без знаний о медитации, просто теряют своё время. Поэтому с учетом относительного равнодушия современной йоги к практике медитации, кажется, что её критики в чем-то правы.

Однако они недооценивают то, что асана может быть гораздо большим, чем просто вспомогательной практикой, гораздо большим, чем методом развития устойчивого положения сидя. Когда асана выполняется с необходимой концентрацией, когда в ней правильно уравновешены открытость и внутренняя опора, она сама по себе становится медитацией в движении.

 

1. Хатха и раджа йога

В «Йога-сутрах» Патанджади определяет асану как третью ступень восьмиступенчатой системы классической аштанга йоги. Санскритское слово «асана» буквально означает «место для сидения», и практика асан — это практика принятия положения сидя конкретно для медитации. Такое сидение включает в себя не только положение тела, но также положение ума — они должны быть сбалансированы для того чтобы медитативное состояние могло развиваться.

Патанджали не раскрывает практику подробно, но говорит следующее: «стхира сукхам асанам» — асана должна быть устойчивой и удобной. Положение медитации должно быть устойчивым и удобным, чтобы мы могли наблюдать за происходящим с абсолютной невозмутимостью. Мы заземляем волнение чувств и мыслей без вовлечения паттернов напряжения, которые могли бы исказить наши переживания. Удержание такой позы требует практики — и в классической традиции это ни что иное, как практика асан.

В традиции хатха-йоги, которая возникла приблизительно через десять веков после Патанджали, практика асан предстаёт уже несколько более сформированной. Асана здесь используется не только для медитации, но также для очищения и тонизирования психофизического тела. В «Хатха-йога прадипике» даются инструкции относительно 16 асан, только три из которых напрямую показаны для медитации (Сиддхасана, Падмасана и Бхадрасана). Остальные 13 поз рекомендуются для получения различных полезных психофизических эффектов, которые Сватмарама описывает в некоторых деталях. Он говорит, например, как они уравновешивают доши, разжигают пищеварительный огонь, уничтожают болезни или снимают чувство усталости.

В свете сказанного практика асан в традиции хатха-йоги предстаёт как играющая терапевтическую роль, которую она не играла в более древней традиции, описанной Патанджали. Другими словами, практика делает фокус на уравновешенность физического тела. Но это не означает, что хатха-йога рассматривает асану и медитацию как отдельные практики. Наоборот, терапевтическое предназначение практики асан способствует внутреннему балансу мужской и женской энергий, и этот баланс, который по своей сути является балансом стихиры и сукхи, значим ничуть не менее, чем медитативное состояние ума.

Традиция хатха-йоги базируется на идее, что природа нашего существования имеет физиологическую основу, и мы можем преодолеть ее, работая на грубом уровне с движением дыхания. Наши мысли и чувства — это огромное количество пластов жизненной энергии, которая течёт сквозь наше тело, и они отражают такие же обусловленные паттерны. Поэтому изменяя привычные модели дыхания и позволяя ему течь плавно, мы можем рассеять чары нашей ментальной обусловленности. Это означает, что мы можем вычищать загрязнения ума, осадочные наслоения памяти и переживаний. В результате мы можем начать воспринимать вещи с улучшенной ясностью.

В первой строфе своего текста Сватмарама говорит, что раджа-йога — это вершина цели, а хатха-йога — лестница, ведущая к ней. Говоря о раджа-йоге, он имеет в виду классическую йогу Патанджали. В его представлении хатха-йога должна быть не соперником классической йоги, а внутренней опорой. И как он разъясняет позднее, метод хатха-йоги воздействует непосредственно на психофизическое тело для пробуждения такого же высокого состояния сознания.

В традиции хатха-йоги терапевтическое использование асан предназначено для того, чтобы высокое состояние медитации делать более достижимым за счёт движения праны и чтобы прорываться сквозь паттерны обусловленности нашего ума. Когда прана прорывается сквозь эти паттерны, это уничтожает иллюзии эгоистичного ума. Это пробуждает ум тела, изначально ему присущий, и вызывает медитативные озарения.

 

2. Корни современной йоги

Та практика асан, которая дошла до наших дней, пришла из традиции хатха-йоги. За очень редким исключением, эти практики можно проследить по учению мастера из Южной Индии Шри Тирумалая Кришнамачарьи (1888-1989), искусного практика йоги, который методу хатха-йоги обучался у мастера Рамамохана Брахмачари у подножия Гималаев.

Кришнамачарья, согласно его биографии, сначала обучался в Калькутте. Однако ему сказали, что единственный человек, который может обучить тайному значению Сутр – это Брахмачари. Твердо намеренный добиться своей цели, Кришнамачарья больше двух месяцев шёл пешком, чтобы достичь пещеры Брахмачари у подножия горы Кайлаш в Тибете.

Затем он в течение девяти дней сидел возле пещеры, на холоде и без еды, пока, наконец, Брахмачари не бросил ему чапати. Это был знак, что мастер согласится принять Кришнамачарью в качестве своего студента. Затем Брахмачари приказал Кришнамачарье в течение 8 дней придерживаться строгой диеты, состоящей исключительно из фруктов. И только после этого начались занятия по сокровенному учению Сутр – и начались они с асаны.

Вероятно, Брахмачари придерживался мнения (которое мы также находим в Сутрах), что, за исключением нескольких редких душ, никто не может войти в медитативное состояние без серьезного психофизического восстановления. В связи с этим он заставлял своих студентов упорно заниматься практикой асан. Кришнамачарья рассказывал, что Брахмачари знал 8000 поз йоги и что он обучил его 3000 из них, включая терапевтическую пользу асан и противопоказания к ним. Хотя Кришнамачарья стремился к знанию сутр, он получил интенсивный курс терапии хатха-йоги, науку работы с телом для развития медитативного состояния ума.

Обучение закончилось когда Брахмачари попросил своего ученика вернуться в Южную Индию, обзавестись семьей и нести в мир знания о хатха-йоге. Кришнамачарья почтительно отнёсся к пожеланию своего учителя, осуществляя его на протяжении всей оставшейся жизни. Больше шести десятилетий с непоколебимой решимостью он обучал хатха-йоге. Из-за особенностей своего характера — он был суров и его боялись — Кришнамачарья оставил немного учеников, однако ряд из них стали всемирно известными учителями, распространив учение йоги на Запад. Это Айенгар, Шри Паттабхи Джойс, Дешикачар, Шриватса Рамасвами и Мохан, величайшие имена в современной йоге. Их системы обучения определили практику асан такой, какой мы её знаем, но их источником был Кришнамачарья.

 

3. Виньяса крама

Согласно учению Кришнамачарьи, асана практикуется по принципу искусства последовательности, которое называется виньяса крама, где поза, дыхание и направление взгляда вместе нанизаны на нить непрерывного внимания. Истоки этого искусства точно не известны (Кришнамачарья давал смешанные сведения), однако не вызывает сомнений то, что оно является важной частью истории современной йоги. Это вдохновило современное направление виньясы и в целом произвело неизгладимое впечатление на общие представления о йоге. Самое главное, это привело высшие и низшие практики классической аштанги к единой созерцательной форме, объединившей асану с пранаямой и пратьяхарой. Таким образом, искусство виньяса крамы сделало технологию классической йоги более доступной для обычных людей, которые из-за своих социальных обязанностей (работа, семья) не имеют возможности заниматься психодуховной практикой в течение всего дня.

Санскритский термин «виньяса» имеет ритуальный, обрядовый оттенок. Оно относится к определенному размещению ритуальных объектов при очерчивании границ места религиозного поклонения. В виньяса краме четкое расположение позы, дыхания и направления взгляда используется для освящения внутреннего пространства тела одновременно с созданием внутреннего жара. Ощущения, которые возникают внутри этого пространства, считаются священными, и по мере того, как обряд совершенствуется, они бросаются в жертвенный огонь осознания. Таким образом, практика виньяса крамы – это своего рода ягна, или огненное жертвоприношение, сжигающее иллюзии обусловленного ума.

Принцип, формирующий развитие этого очищающего процесса, — увеличение качества дыхания, а позы имеют много уникальных форм, через которые дыхание может двигаться. В сущности, виньяса крама — это практика дыхания. Ее смысл, как и других дыхательных практик в традиции хатха-йоги, — уравновесить полярности тела. С одной стороны, здесь творческая сила вдоха – разогревающая, сияющая, расширяющая и способная расти. С другой стороны, растворяющая сила выдоха – охлаждающая, затемняющая, сжимающая и заземляющая. Когда эти силы уравновешены и выровнены, они создают условия для возникновения медитативного состояния.

 

4. Состояние медитации

Во второй шлоке «Йога-сутр» Патанджали дает следующее определение йоги – читта вритти ниродха. Что означает: «Йога – это ниродха деятельности ума». Термин «ниродха» многозначен, он имеет более 40 различных значений, поэтому шлока Патанджали открывает простор для интерпретаций. В современной трактовке ниродха зачастую переводится как «прекращение, остановка» или «уничтожение», но эти довольно сурово звучащие определения вводят в заблуждение. Цель йоги – не в том, чтобы уничтожить ум или вызвать умственный паралич, а в том, чтобы приостановить искажающее воздействие обусловленности нашего ума.
Когда мы приостанавливаем наши ментальные обусловленности, тогда наши переживания становятся более свободными и непосредственными. Они больше не искажены нашими спроектированными представлениями о природе вещей. Мысли и эмоции могут по-прежнему возникать, но они больше не вводят нас в заблуждение, мы больше не поддаемся иллюзиям.

Таким образом, ниродха – это когда мы приостанавливаем наши иллюзии. И в этой остановке – сущность медитативного состояния ума. В этом состоянии мы видим сквозь иллюзии, не будучи взятыми в плен искусственными представлениями об истине и о реальности. Получается, ниродха – это не столько уникальное психическое состояние или переживание, сколько действие приостановки искажающих элементов нашего ума. Оно проясняет ум, и мы можем познавать вещи более непосредственно.

Исходя из этого объяснения, мы не должны думать о медитации как о состоянии экстаза. Надо отметить, что Патанджали описывает некоторые состояния экстаза, и он отводит им особое место в прогрессе в йоге. Но это отдельные случаи, и мы не должны принимать их в качестве окончательных. Вместо этого мы должны думать о медитации как об абсолютной открытости к истинной природе вещей.
В этом цель социальной йоги Кришнамачарьи, она связана с медитативным опытом, который более пригоден для обычной жизни. И самое важное – это не опыт сам по себе, который может принимать бесконечное количество форм, а действие открытия и освобождения, которое позволило этому опыту раскрыться.

Цель йоги Кришнамачарьи – не изолировать нас от других людей, не закрыть нас от жизни, но, напротив, вывести нас из своего мирка, пробудить от эгоистичных грез и беспощадно обнажить нас для близкого взаимодействия друг с другом. Такое пробуждение делает нас более полноценными людьми, более отзывчивыми, сострадательными по отношению ко всему, что живет и дышит. Это требует открытого восприятия, а не более глубокого ухода в пределы подсознания.

Важность разграничения между этими двумя противоположными изменениями невозможно переоценить. Если медитация расценивается как уход отшельника от чувственного восприятия или даже как подавление телесного, это легко может стать еще одним искажающим орудием эгоистичного ума. Это может сделать нас более замкнутыми, чем сейчас, запереть нас на поле нашей эгоцентрической проекции, вместо того, чтобы стимулировать наш побег.
Вот почему практика йоги не должна выполняться как комплекс упражнений, направленных на подавление телесного опыта. Напротив, практика должна открывать абсолютно полный спектр этого опыта и позволять разгромить эго. Как объясняет Патанджали, эго – это организатор заблуждений обусловленного ума. Путем непрерывной устойчивой практики ниродхи эти заблуждения начинают растворяться, и когда это происходит, тогда «Видящий пребывает в собственной форме» («Йога-сутры», 1.3). Имеется в виду способность видеть, что лежит в основе каждого переживания. Осознание видящего приходит не путем погружения в глубины собственного «Я», но путем утраты эго в открытом сиянии чистого восприятия.

Итак, позвольте предположить, что именно мы практикуем в йоге через это неуловимое действие ниродхи – это отказ от наших эгоистичных заблуждений, включая в конечном счете и заблуждения о самом себе, и от нашей отделенности от других существ. Когда иллюзии приостанавливаются, преобладает чувство близости или единения со всем, что попадает в поле опыта, в пространство переживаний. Этот союз является целью медитации и изначальным смыслом йоги.

 

5.Медитация в движении

Как мы уже сказали, сущность практики йоги в традиции Патанджали — это ниродха, действие, посредством которого мы приостанавливаем обусловленности нашего ума. Причем ум не способен сделать это действие без взаимодействия с физическим телом, ибо, согласно философии, на которой базируется йога, ум и тело не являются отдельными субстанциями. Они представляют собой разные качества психофизической природы («пракрити») и бесконечно перетекают друг в друга.

В западном представлении, тело и ум зачастую описываются как отдельные материи, характеризующиеся противоположными качествами. Однако философия йоги рассматривает тело как продолжение сознания в рамках его физической формы. Элементы ума возникают непосредственно из пракрити, и тело развивается из тех же элементов на последующих стадиях. Таким образом, согласно йоге, тело – это ум в его грубом воплощении.

Эта точка зрения подчеркивает важность работы с телом в практике ниродхи. Когда тело неразрывно связано с умом, то очевидно, что ум не сможет погрузиться в состояние ниродхи, если не высвободить имеющееся в теле психическое напряжение. Вот для чего практика классической системы Аштанга йоги работает на все психофизические аспекты человека — чтобы охватить различные пласты материализованного ума, начиная с осязаемых паттернов и оттуда уже переходить на напряжения в теле, дыхание, восприятие, мышление, внимание и еще более тонкие аспекты ума.

Когда мы практикуем асаны по-настоящему, стремясь раскрываться во всем пространстве опыта, мы можем начать обуздывать тяжелое дыхание, напряжение, суетливость, через которые прана обычно рассеивается. Живые паттерны движения тогда могут начать двигаться в плотных отложениях обусловленностей нашего ума. Когда эти отложения начинают растворяться, мы можем испытывать проблески озарения, в которых становятся более видимыми и явственными взаимосвязи между вещами и единство, лежащее в основе всего.

По мере продвижения в практике кажущиеся различия между внутренним и внешним, между разными вещами начнут слабеть, позволяя нам уловить взаимопроникновение природы реальности. Такое различающее постижение, которое Патанджали называет вивека кхьяти, приходит по мере естественного созревания йоговской практики. И виньяса крама предназначена для развития именно такого постижения. Сочетания в себе практику асан, дыхание и концентрацию взгляда и внимания, виньяса крама является необыкновенно эффективным методом развития.

В системе виньяса крамы практика асан — это не просто подготовка к медитации, а полноценная возможность открыть наш ум той реальности, которая раскрывается перед нами в настоящий момент. И когда мы позволяем себе пребывать в настоящем, без искажений картины нашими представлениями, происходит естественный переход в медитативное состояние ума. Мы растворяемся в открытом сиянии нашего сознания. Тогда асана становится медитацией в движении».

 

---